- Я Эбенезерназуля, - представилась дорогой гномка. - Зулечка можно... - застенчиво захлопала она ресницами. - А ты, господин?
Невысокая женщина уводила Саймона все дальше от центра лагеря.
Постепенно энергетических потоков вокруг становилось все меньше - щитов на эти латанные-перелатанные тряпки, по недомыслию только именовавшиеся палатками, никто не вешал. Большинство из здешних жилищ представляли собой обычные грязные ветошки, наброшенные на веревку, протянутую посередине, и приколоченные колышками к земле. Смердело как в помойке. Костров не жгли, потому видимость была отвратная.
Гномка, забежав вперед, ползла едва ли не на четвереньках, убирая с дороги кумира очистки, ошметки, корки и прочие малоаппетитные фрагменты невесть чего.
- Не думай, что грязно... - бормотала она при этом. - Не брезговай! Мы любим чистоту, но прибирать не успеваем. Так живем!