28 Март 2024, 17:29:18

Новости:

Мы переехали и обновились:) это должно улучить работу форума, но аватарки придется перезагрузить:) извините за неудобство ^_^


Тарм-фьорд. Мед скальдов.

Автор Мариетта, 16 Февраль 2015, 05:02:03

« предыдущая тема - следующая тема »

0 Пользователей и 1 Гость просматривают эту тему.

Вниз

Мариетта

Есть в Тана-фьорде Тарм-фьорд, что рядом с Вестертаной. И стоит в Тарм-фьорде дом ярла Гудбрандра. Три драккара и два кнарра, не считая лодок, качаются у причала. Велик и справен его дом, и правит в том доме твердой рукой жена ярла Гундис. Громогласен и рыж ее муж, строга и светловолоса Гундис. Прекрасен фьорд, лежащий у их порога, и крепка дружина ярла, что ходит с ним и в походы и на торг. За озером, что  восточнее фьорда, стоит дом бонда Храфтюра. Жена его Сигни была удачной партией и принесла мужу целый дом детей. Гундис не так обласкана Фрейей, зато ее Гудрун и Дагмара славятся на весь Тана-фьорд как хозяйственные, разумные и красивые дочери удачливого ярла, что тоже немало, согласитесь. Но иногда и на разумных детей боги посылают испытания неразумными мыслями.
Об этом и пойдет наш рассказ.

Мариетта

#1
16 Февраль 2015, 05:02:54 Последнее редактирование: 16 Февраль 2015, 05:05:03 от Мариетта
Как ныне сбирается… Кто и куда?
А впрочем, кому это важно?
Во фьорде - вода, за фьордом - вода.
И путь туда лишь для отважных.


Ярл Гудбрандр назначил отплытие на утренней заре. Дом гудел, как растревоженный улей допоздна. Домоправительница Гундис еще раз втихую от мужа и его дружины проверила, все ли нужное было погружено на корабли. Все уже спали, когда она выскользнула с кнарра и на берегу неожиданно увидела свою старшую дочь.
- Гудрун? Почему ты не спишь?
- Я пришла попрощаться с кораблями.
- Почему?
- Я видела, что они не вернутся домой. Почти все вернутся, а корабли - нет.
Гундис промолчала. Спрашивать не было смысла. Как решат боги, так и будет. В конце концов, руны вчера предвещали успех и победу. Женщины постояли в молчании в темноте. Каждая думала о своем. Если бы они знали, о чем в ту минуту думала еще одна неспящая женщина в доме… Дагмара - младшая дочь ярла, тоже не могла уснуть. Но ее сон гнали прочь не мысли об успешности похода или видения, нет. Вечером на пиру отец громогласно объявил, что по возвращению из похода хочет отпраздновать две свадьбы. Дочерей пора было выпускать из родительского гнезда. Что об этом подумала Гудрун, знала только она, но вот мысли Дагмары при ней не остались…

Дэйна

 Дагмара лежала, с головой зарывшись в меховое одеяло и мучительно размышляла о произошедшем на пиру. Когда отец озвучил свои планы, она решила, что ослышалась. Ведь он всегда говорил, что она его маленькая певчая птичка, и он никогда не отпустит ее в чужой дом, и она всегда будет услаждать его слух своими песнями. Как же это? Дагмара подняла глаза на отца, тот улыбался, глядя на своих дочерей. Гудрун казалась такой невозмутимой. А Дагмара… как будто со стороны услышала свой голос:
- Видят норны, двум свадьбам не бывать. Заботиться о муже и вынашивать детей - не мой удел, и внуками тебя порадует моя сестра, но не я. - С этими словами девушка грохнула оземь чашу и под хохот дружины вышла за дверь. Кто-то отпустил набившую оскомину шуточку о женщинах-скальдах.

Шейн

 А в доме за озером…
Бьярни, младший сын Храфтюра, тоже лежал без сна, слушая могучий храп отца и мучаясь своими мыслями. Еще две луны назад отец сказал, что в поход его не возьмет, дескать, мать болеет, с девчонками, пятилетними Сальдис и Снефрид совсем нет сладу, и кто-то должен остаться в доме за старшего. Молча проглотив обиду, Бьярни не стал перечить. Но сегодня он услышал, как Кетилгерд и Ульврек, вернувшись с пира, обсуждали слова отца, посмеиваясь над наивным младшим братишкой. Ульврек, пьяненько хихикая, прорычал, подражая до боли знакомому голосу: «Малыш Бьярни способен убивать только зверье на охоте, пусть еще год посидит, храбрости да ума наберется, а там, глядишь, дорастет до похода». Кетил, оглянувшись, отвесил Ульву подзатыльник и велел заткнуться, пока не услышал батя. С Храфтюром шутки плохи, не посмотрит, что старший почти с него ростом и побывал в трех походах, а средний отличился в первом и пока единственном, заслужив законную славу воина. Осерчает и оставит дома всех троих. Бьярни подошел было к отцу, но тот лишь грозно зыркнул на сыновей и завалился спать. Кетил, посмеиваясь, потрепал расстроенного братишку по голове и пообещал, что когда-нибудь и Бьярни будут звать Бьярнхардом.  Но Ульв так легко не отделается… Дождавшись, пока все заснут, Бьярни завязал узлами новенькие кожаные штаны, которыми так гордился Волчий хвост, на пару лучин опустил их в кадку с водой и вернул на прежнее место. Оделся, подхватил колчан, лук, повесил на плечо сумку с нехитрой снедью и направился к двери. Из-за полога высунулась любопытная мордашка Дис:
- Ты куда?
- На охоту, спи.
- Так утром же проводы, какая охота?
- Вернусь, не переживай.
-Хорошо… А принеси мне из леса троллью дудочку..
- Принесу, и тебе, и Фриде, каждой по дудочке. Спи давай.
- Фриде не надо, ей кораблик вырежи - с этими словами малышка спряталась обратно, предоставив брату по пути в лес гадать, как же выглядит загадочная «троллья дудочка».

Мариетта

За хохотом и шуточками дружины ярла вслед выскочившей упрямице Дагмаре остался никем не замеченный взгляд, которым обменялись хозяева дома. Гудбрандр усмехаясь в бороду подмигнул жене, но та лишь покачала головой, сжав губы. Испытывать терпение младшей дочери не казалось ей разумным, но перечить мужу нет смысла. Он уйдет в поход, а она с дочерьми останется здесь. Завтра будет новый день и новый расклад, - так всегда считала Гундис, и боги были с ней согласны.
Молва молвой, а лишь домашние знали, как пошутили норны, свивая судьбы дочерей ярла. Похожая на него внешне Гудрун после болезни в раннем детстве потеряла рыжие вихры и яркий норов. Отросшие волосы были цвета спелой пшеницы и принесли Гудрун сны. Вещие сны. Не каждый рискнет взять в жены немногословную красавицу с тяжелым взглядом, говорящую с богами во сне. Но по сияющим глазам ярла было ясно, что партия для старшей у него есть, и явно достойная партия. Гудрун никому не рассказывала, что она видела в первом вещем сне в далеком детстве. А видела она свою смерть и владения Хель. После такого мало что на земле способно взволновать кровь. Гудрун знала свою судьбу, а потому шла выбранной дорогой со спокойным сердцем.
Совсем не то было с Дагмарой, так похожей на мать, что последнее время их путали издали. Нрав отца достался и ей, сохранившись до сего дня как отпечаток пальца гончара на дне кувшина. Немногословность Гудрун была чужда ей, отец не зря звал младшую дочь птичкой. Она была способна говорить часами о том, что видела, слышала, и о том, что придумала. Вступив в девичество, Дагмара стала складывать висы. Плохо у нее получалось или хорошо, трудно было сказать. До великих скальдов ей было далеко, но некоторых мужей из дружины отца она уже легко затыкала за пояс в застольных перепалках. Объявить дочери, мечтавшей о славе скальда, что она должна стать чьей-то женой... Да был бы у нее возлюбленный, может все обернулось бы иначе, но сердце Дагмары принадлежало небу, морю и словам, к. было в нем столько, что ей не хватало дня, чтобы высказать все.
Вот такой рунный расклад, открытый всем ветрам судьбы, оставлял дома беспечный в своей удачливости ярл Гудбрандр, поднявший паруса драккаров с первым лучом солнца.

В отличие от него, мы с вами узнаем, что было дальше во всех подробностях.

Шейн

#5
17 Февраль 2015, 03:39:07 Последнее редактирование: 17 Февраль 2015, 04:38:00 от Шейн
 Со скалы люди на драккарах казались не больше муравьев, но он точно знал, на каком сейчас находится отец. Проводив взглядом последний парус, Бьярни отправился обратно. Он не торопился, зная, что мать, увидев сына, просто устало вздохнет, ласково прижав его к себе, кивнет на накрытый стол и молча займется делами. По пути он подстрелил трех зайцев, удалил кишки и желудки, очистил нож и вспомнил об обещании, данном сестренке. Прикрыв тушки лопухом, Бьярни взял подходящий, как ему показалось, кусок дерева и задумался. Наверное, это должна быть огромная дудка, как раз под лапу тролля. Только кто и когда их видел, этих троллей? Еще пару лет назад он заслушивался сказками стариков и старшей дочери ярла, Гудрун, а сейчас, как и большинство взрослых или почитающих себя таковыми, только посмеивался над малышней. Хотя, в душе по-прежнему верил.

Дэйна

Проводив дружину, Дагмара ускользнула от матери с сестрой и отправилась в лес. Храфтюр, как и обещал, взял с собой только двоих сыновей, значит, Бьярни, отказавшись их провожать, опять повел себя по-детски. А это именно то, что ей сейчас нужно. К тому же, судя по налившемуся синевой глазу Ульврека, мальчишки опять подрались. Это еще лучше, в том деле, что она задумала, может пригодиться не только провожатый, но и защитник. Ну, а убедить его прогуляться к троллям на рога никогда не представляло сложности.


Мариетта

#7
17 Февраль 2015, 04:37:06 Последнее редактирование: 17 Февраль 2015, 05:21:00 от Мариетта
Гудрун посмотрела вслед мелькнувшему среди кустов хангерку сестры. Пусть бежит. Раз Бьярни не пришел провожать родных, значит, им сейчас есть чем друг с другом поделиться. Девушка усмехнулась: им обоим осталось так мало времени быть детьми, что она не станет отнимать у них это счастье своими предсказаниями. Планы отца были неведомы Гудрун, но она знала, что по его возвращению дороги сестер разойдутся, и это будет другая жизнь в других местах. Мир снова меняется, значит изменятся и люди.
Дочь переглянулась с матерью. Улыбнувшись углом рта, Гундис кивнула в сторону кухни, Гудрун подобрала подол и кинулась в дом. Ягоды, варившиеся  в меду, требовали присмотра, а она про них совсем забыла...

Шейн

- Ты не знаешь, как выглядит троллья дудочка? - поинтересовался Бьярни, не поднимая головы.

Дэйна

- Обычная дудочка, только свистковая дырочка пошире, а остальные подальше от нее и поменьше, чем обычно. У нее низкий и дерганый звук, - ответила Дагмара, немного раздосадованная, что опять не удалось застать друга врасплох. Эта игра продолжалась уже много лет, и пора бы уже было привыкнуть, но ей так хотелось хотя бы раз напугать мальчишку, который, как ни в чем не бывало, принялся вырезать дудочку, следуя ее указаниям. - Отец собирается выдать меня замуж. - Она помолчала, ожидая реакции, но, не дождавшись, продолжила, - а ты же знаешь, что я хочу быть скальдом. Я не хочу петь на кухне или стоя у колыбели, я не хочу петь ни свадебные, ни погребальные песни, мне надо научиться слагать висы так, как не может никто, и пусть отец поймет, что его дочь не создана для другого мужчины. - Так и не дождавшись ответа, она ударила по больному: - А ты, если действительно хочешь доказать себе, что не трус, можешь меня проводить, куда надо. Или ты можешь только брату ставить синяки да пакостить по мелочам? Волчий хвост таак ругался, и обещал завязать узлами чьи-то уши, - хихикнула она, выжидающе глядя на друга.

Шейн

Бьярни, по прежнему молча, работал ножом, но на его лице расплывалась довольная улыбка, которую он не мог, да и не пытался скрыть. Эта его молчаливость всегда раздражала словоохотливую подругу. Наконец, проковыряв последнее отверстие, он спросил:
- Так что ты хочешь делать? Попроситься в ученицы к какому-нибудь скальду? С тех пор, как погиб Слепой Рауди...



Дэйна

- Я не собираюсь учиться у людей. Мне нужно божественное благословение, и я уже знаю, как его получить. Кровь Квасира и рассказы болтливого великана, который обворовал собственную мать, Гунилед, помнишь?

Шейн

- Это же просто сказки... Рауди перебрал пива и заблудился в скалах, вот ему и привиделся великан. А потом ударился головой и ослеп, мало ли, бывает.

Дэйна

- Нет, он отдал свои глаза за чашу меда. Годрик, так зовут того великана, сказал, что даст ему отведать меда, но только в обмен на зрение. Я точно знаю, это правда.

Шейн

Бьярни, прищурившись, посмотрел на Дагмару.
- Повязка прикроет твои пустые глазницы, и я, конечно, приведу тебя обратно... но   сможешь ли ты променять солнце и небо на дар стихосложения? На, подуди, - мальчик протянул подруге дудочку.

Вверх