Войдя в номер, она зачем-то заперла дверь и проверила, заперта ли она. С трудом одолев лестницу, она вошла в ванную и включила воду. Встретившись с отражением в зеркале глазами, она поняла, что даже привычного диалога с альтер -эго сейчас не получится. Столько сил потрачено на жесточайший самоконтроль, что даже сказать себе: ну ты и ду-у-ура, этих самых сил уже не было.
Она выбрала на полке бутылку с самым ядреным цветом, угадав в ней пену для ванн, и щедро ливанула в воду. Пена моментально покрыла поверхность воды, а ванную наполнил горьковатый запах лайма. В самый раз, - медленно подумала девушка, разделась и легла в ванну. Сколько она там пролежала, она сказать не могла. Достаточно, чтобы уши наполнились горячей солоноватой водой с двух мокрых дорожек по вискам. Вода остыла, и Генри начал бить легкий озноб. Пришлось вставать, включать горячий душ, долго мыть волосы и яростно оттирать себя мочалкой, жалея, что раньше не подумала достать из рюкзака солевое мыло, очищающее все. Изведя на волосы большое полотенце, а на себя - маленькое, она вышла в спальню, вздрагивая от прикосновений прохладного воздуха. Отельное постельное белье с тем самым характерным запахом почти стерильной чистоты приняло ее в свои похрустывающие объятия. Едва коснувшись головой подушки, Генри провалилась обратно в ту черную пропасть полную воды. Только теперь она была со всех сторон одинакова. Холодная и безразличная.